Сборник ужастиков для Сталкеров!

Девушка моей мечты

Пишу это сейчас в отчаянном страхе. Моя девушка в данный момент занята на кухне. И именно её я сейчас больше всего боюсь.

А ведь начиналось всё довольно неплохо. Я — студент одного из ростовских вузов, мне 19 лет, учусь хорошо. Можно сказать, что женским вниманием я обделён, так как я далеко не красавец, и вдобавок при этом у меня куча «комплексов». В общем, девушки никогда на меня внимания не обращали, и я на тот период времени был уверен, что останусь одиночкой на всю жизнь. Однако я ошибался.

Осенью после пар мне нужно было зайти в магазин, чтобы купить моему младшему брату подарок на день рождения. Я остановился у прилавка с игрушками и стал думать, какую же игрушку выбрать. Краем глаза я заметил красивую девушку лет двадцати, которая стояла неподалеку. Она была настолько красива, что я смотрел на неё и не мог оторвать взгляд. Вдруг она взглянула на меня и улыбнулась. Я сначала даже не поверил: она улыбнулась? Мне?! Я, как идиот, продолжал на неё смотреть. Я даже не думал подойти к ней и познакомиться, наученный горьким опытом и разочарованный собой. Она не могла быть моей! Просто не могла... Придя в себя и поняв, что у меня никак не может быть девушки, я продолжил выбирать игрушку для своего брата. А она тут как тут — подошла ко мне ближе и тихо произнесла: «Извините, а можно с вами познакомиться?». «Боже мой! Вот это да! Офигеть!» — вот такие несуразные мысли пронеслись в тот момент в моей голове.

А дальше все пошло, как по маслу. Я и сам удивился, как все хорошо получалось: мы ходили в кинотеатр, гуляли, радовались жизни... Я был счастлив. Мои друзья (их у меня немного), узнав, что у меня появилась такая девушка, очень удивилялись и не верили. Да я и сам себе не верил.

Прошёл где-то месяц с нашего знакомства. Я с Ксюшей (моей девушкой) снимали квартиру в одном из старых домов Ростова-на-Дону. Всё было отлично, вот только я постепенно начал отходить от счастья и стал более реально смотреть на мир. И увидел некоторые странности в ксюшином поведении: во-первых, у неё не было ни друзей, ни подруг. Да и как-то сторонилась она людей. Во-вторых, она практически ничего не рассказывала о себе. Говорила лишь, что она сирота, жила в одном из маленьких городов Ростовской области и приехала в Ростов на заработки. Также сказала, что работает в одном из магазинов с таким названием, которое я никогда не слышал. В общем, странно это было... Ну да ладно. Главное, что я её люблю, и что она любит меня — так думал я в тот момент.

Но чем дальше, тем интереснее становилось. Я стал замечать, что Ксюша с каждым днем все хорошеет и хорошеет. Даже начал шутить, что у неё за волшебная косметика такая — а она в ответ только улыбалась. А однажды, придя домой вечером, я заметил, что Ксюша стоит перед зеркалом. Мне захотелось её обнять. Подойдя к ней и кладя ей руки на плечи, я невольно посмотрел в зеркало и в ужасе отпрянул: в зеркале вместо отражения моей прекрасной Ксюшечки было отражение старой и страшной старухи. Ксюша очень удивилась моему поведению и, взглянув на меня, спросила, всё ли в порядке. Я посмотрел снова в зеркало и, не увидев отражения старухи, сказал, что всё нормально — просто устал. После этого я долго не мог прийти в себя. Меня тревожило увиденное, и ночью я никак не мог уснуть. Было уже три часа ночи, а сна ни в одном глазу. Ксюша лежала рядом со мной и, по-видимому, давно уже спала. Я же всё лежал на боку с закрытыми глазами и пытался заснуть, как вдруг почувстовал, что Ксения встала с кровати. Ну, думаю, в туалет пошла, что тут такого? Но прошло минуты три, и я не услышал звук открывающейся двери туалета. Тогда я открыл глаза. Моя девушка стояла на полу и как-то неестественно двигала головой. Признаюсь, я обомлел от страха и даже побоялся её позвать, молча наблюдая за происходящим. Так она стояла минуты три, а потом буквально упала обратно на кровать. Я был в шоке и так и не смог заснуть до конца утра — а ведь утром надо в университет идти...

Сидя на парах, я пытался проанализировать всё, что происходило со мной за этот месяц, начал вспоминать странные взгляды людей на Ксюшу, когда мы с ней гуляли по городу. Особенно запомнилось, как одна цыганка подбежала ко мне и предложила погадать. Мне, в принципе, было интересно, но Ксюша твёрдым голосом сказала: «Спасибо, не надо, мы спешим». Хотя мы никуда и не спешили. Помню, с каким испуганным взглядом смотрела цыганка на Ксюшу. Но я этого тогда не замечал, я ведь был просто на седьмом небе от счастья. И вот только теперь задумался над этим…

Меня так одолевал сон на первой паре, что я сразу же после неё пошёл домой. Ксюши дома не было — видимо, ушла на работу... хотя кто её знает? Я был не уверен ни в чём. Добравшись до кровати, я лёг и сразу же заснул.

Проснувшись, я ощутил небольшую боль в голове. Но теперь ко мне начали приходить более-менее трезвые мысли. Вчерашний день и ночь мне показались обычным кошмаром, и я начал уверять себя, что старуха, которую я видел в зеркале — плод моего воображения, а увиденное ночью — приступ лунатизма моей девушки. И никакой мистики тут нет. Чтобы в этом убедиться, я решил покопаться в тумбочке моей девушки. Хоть меня совесть и отговаривала, но я должен был обрести душевное спокойствие насчёт Ксюши. Увы, ничего, что могло меня успокоить, я там не нашёл. Никаких фотографий, документов…

Когда она вернулась домой, я понял, что начинаю её бояться. Я избегал её взгляда, прикосновений и разговоров. Спросить же вопросы, волновавшие меня в тот момент, я не решался…

Сославшись на болезнь, я провалялся в кровати весь вечер. Ночь же, слава богу, прошла нормально, без мистики. Но я всё-таки решил днём найти ту цыганку, предлагавшую мне погадать. После пар я направился к подземному переходу, где в прошлый раз была эта женщина. Хорошо это или плохо — не знаю, но цыганка была там. Мне почему-то было страшно её спрашивать насчёт Ксюши. Может, я боялся узнать горькую правду? Но когда я подходил к цыганке, моё сердце билось всё сильнее и сильнее…

Я подошёл к ней вплотную, но слова не выходили из моего рта. Цыганка же с любопытством смотрела на меня, видимо, стараясь вспомнить. Когда я всё-таки спросил, помнит ли она мою девушку, цыганка изменилась в лице и начала быстро-быстро щебетать на непонятном мне языке. От этого языка мне чуть дурно не стало, и я её остановил: «Хватит! Скажите, пожалуйста, что с моей девушкой?».

Её ответ меня поверг в шок. Это был бред. Бред чистой воды! Цыганка была сумасшедшей! Не дослушав её, я быстрым шагом ушёл от этого места подальше. Она поведала мне вот что: моя девушка — ведьма! Пожирающая! Человеческие! Души! Хоть и выглядит она как девушка, на самом деле ей 93 года. Чем больше душ она пожирает (интересно, а как она их пожирает???), тем моложе становится…

После этих слов я не выдержал и решил пойти в церковь, чтобы поставить свечку за Ксюшу. Успешно сделав это, я вернулся домой, хоть и совсем не хотелось. Но выбора-то у меня не было! Возвращаясь домой, я смеялся над словами цыганки — это же надо было придумать такую чушь! Но, с другой стороны, часть моего подсознания, видимо, поверила в её слова, так как я стал бояться всё больше и больше.

Когда я пришёл домой, Ксюша начала спрашивать меня, как дела, выздоровел ли я, и что-то подобное. Я ответил, что всё хорошо, и она может не беспокоиться. В этот день я лёг спать пораньше, так как меня клонило ко сну из-за очередного сумасшедшего дня. Ксюша же всё ещё занималась какими-то делами на кухне.

Я спал, мне снились нечеткие сны, как вдруг что-то заставило проснуться. Открыв глаза, я чуть не умер со страху: Ксюша лежала впритык ко мне с открытыми глазами и со странной улыбкой. Она улыбается? Посреди ночи?! Мне?! Я, как идиот, продолжал с ужасом на неё смотреть. Я всё ещё пребывал в состоянии шока, когда она сказала: «Ты зачем за меня свечку в храме поставил?». Её глаза были полны ненависти, несмотря на её застывшую улыбку. Я, парализованный от страха, долго ещё лежал и смотрел на неё. Она же закрыла глаза и просто заснула. Утром я, конечно, после такого не пошёл в университет, но и она почему-то осталась дома и сейчас что-то делает на кухне…

Мне страшно. Прошу вас, друзья, помогите мне. Что мне делать? Прошу вашего совета…
Сахалин

Хочу рассказать об одной истории, которая случилось со мной несколько лет назад, когда я в топтал плац в одной из военных частей острова Сахалин.

Часть, в которой я служил, была примечательна тем, что занималась прослушкой переговоров японских летчиков и капитанов кораблей. Одна из позиций, занимавшихся прослушкой, находилась за пределами части, в лесу на небольшом холме. До неё было от силы минут пятнадцать ходьбы. Сама позиция представляла из себя ЗИЛ, напичканный прослушивающим оборудованием, и одного солдата. К слову сказать, попасть на дежурство туда было мечтой каждого «срочника», так как особых знаний для несения дежурства не требовалось (впрочем, умение разбирать корявый английский, на котором японцы называли свои позывные, приветствовался), да и плюс к этому ты двенадцать часов не попадаешься на глаза офицерам, которые только и думают, чем можно озадачить солдата.

В общем, я оказался тем самым счастливчиком, которого направили на дежурство в этот кусочек рая на земле. Радости моей не было предела, когда я узнал, что попал в лучшие смены, коими были ночные. Ночью сидишь один на дежурстве, днем спишь. Да что уж там, и ночью на дежурстве спишь, так как по ночам японцы не вели полеты. Сплошное удовольствие!

Дорога до позиции проходила мимо небольшого сельского кладбища. Тем, кто дежурил в ночную смену, в дорогу выдавался фонарик. Проходя мимо кладбища, можно было наблюдать интересный эффект — если просветить фонариком воздух над могилами и потом быстро убрать оттуда луч, воздух еще какое-то время флюоресцировал. Но это к истории отношения не имеет.

Сам случай произошел со мной уже на позиции. Как обычно, запершись в ЗИЛе и откинувшись на стуле, я принял позу спящего солдата. Каждые полчаса я должен был делать доклад в дежурку по ГГС, что у меня все нормально и я не сплю. Ближе к трем часам утра после очередного доклада я услышал звук ударов чего-то твердого по кузову машины, где я сидел. Звук был, как от костяшек пальцев, но немного не такой. Бывали случаи, когда пьяный ответственный по части для собственного развлечения приезжал на позицию с целью поймать незадачливого бойца за поглощением пищи на посту или мирно спящего. За этим следовали строгие выговоры и прочие наказания.

Но тут я понял, что что-то не так. А именно, офицеры сразу же заглядывали в смотровое окно во входной двери, а стучались уже тогда, когда солдат пойман с поличным. Да и стук на этот раз раздавался не со стороны двери, а с боковой стороны, где смотровые окна были, но практически под самой крышей, на высоте около 3 метров. Оставался вариант, что это кто-то из местных забулдыг из близлежащего поселка. Но с чего бы в три часа ночи кому-то что-то делать в лесу? Попросить закурить? Так все местные знают, что солдат ночью минимум не откроет, а максимум — вызовет из части наряд дежурного подразделения, который прилетит в течение пяти минут и устроит весёлую жизнь незадачливому прохожему.

Пока эти мысли неслись в моей голове, стук прекратился. Все затихло. Выждав секунд десять, я, наконец, догадался проорать: «Кто там?». И тут снаружи по кузову провели когтями. Один раз. Сверху вниз. Почему я решил, что когтями, сам не знаю. Я чуть успокоился, ибо знал, что в этом районе есть медведи. Но никогда они не подходили так близко к части и соседствующему поселку. Я должен был сразу же доложить об этом дежурному, но решил сначала поглазеть на косолапого, тем более, что до этого вживую видел такое только в зоопарке. Я подошел к маленькому окошку, находящемуся под потолком кунга, и начал всматриваться в темноту. Темно было — хоть глаз выколи. И тут внезапно, как голова на пружине из коробки, прямо перед окошком появилась огромная морда бурого цвета. Огромная, шерстяная, круглая, как шарик, морда! И она улыбалась! Это было совсем неестественно. Внутри меня что-то ухнуло, волна прошла по телу от затылка до пяток. Я в ужасе отлетел от окна и упал спиной на смонтированное в кунге оборудование.

Дальше все помню, как в тумане. Помню, схватил ГГС, проорал туда что-то про нападение животного. В это время эта морда исчезла из смотрового окна. За перемещением существа на слух я следить не мог — техника, постоянно обдуваемая мощными вентиляторами, и звуки атмосферных помех, доносящиеся из динамиков, сильно шумели. Я стоял посреди кунга, вцепившись в спинку стула, пытаясь следить за всеми окнами сразу. Меня трясло. Из оружия с собой у меня был только фонарик и бравое армейское: «Ура!». Оптимизм вселяла лишь толщина железных стен кунга.

Где-то минуты две не происходило ровным счетом ничего. Потом кунг качнулся от сокрушительной силы удара. Я не знаю, сколько весит ЗИЛ, под завязку забитый всякой техникой, но уверен, что даже самому большому медведю не удалось бы симулировать даже однобалльное землетрясение. А тут машину не просто качнуло, а КАЧНУЛО! И опять наступила тишина — до того момента, пока на позицию не прибежало дежурное подразделение с дежурившим в ту ночь капитаном. Я не помню, как отрыл им дверь. В себя более-менее пришел через пять минут на свежем ночном воздухе после пары пощечин. Кое-как бессвязно объяснил, что тут только что происходило. На боку кунга красовалась огромная вмятина и параллельные царапины от когтей. Дежурные для порядка оглядели кусты вокруг, поорали в голос (чтобы спугнуть «косолапого», естественно) и закурили, изучая повреждения машины. Из казармы вызвали моего сменщика, так как я уже в таком состоянии продолжать дежурство не мог. Да и не хотел.

Итог: начальством было решено, что меня посетил медведь, мной была написана объяснительная, в которой не было ни слова про невиданное существо (опять же, по настоянию начальства), и больше в ночные смены я не ходил. Я даже для себя не решил, что это могло быть — снежный человек, медведь или шутка от сослуживцев? Но одно могу сказать точно — смотровое окно находилось на высоте три метра, а вмятина была глубиной сантиметров двадцать. Это был точно не медведь, да и сослуживцы вряд ли ночью сбежали бы из части (довольно режимной), чтобы напугать нелюдимого солдата.