Дорога без начала и конца...

Мы двинулись навстречу друг другу, я и кислотный шар. Секундная заминка на развилке - кто знает куда его понесет - и я перепрыгнула на соседнюю плеть. Опять удача - Шар пополз в противоположную сторону, и я насколько могла быстро стала забираться вверх по Лозе.
Медленно, ох как медленно.
Оглянулась - огненный шар снова полз к развилке, и снова удача - медленно заскользил вниз к тому месту, откуда я начала подъем. Все-таки молодец Ник - даже сверху, зная, где он сидит, еле разглядела его. Ну, еще немного - только бы не сорваться, когда буду перелазить на балкон. И тут предательски дрогнула рука.
- Черт... - я даже не успела чертыхнуться, как меня подхватил Джагур...

- Ну, привет, сестренка, принесла? – как всегда, он был немногословен. Я просто сняла рюкзак и передала ему вакцину. – Кажется еще и лекарство должно быть?
- Сейчас Пепел поднимется, все остальное у него, - Джагур даже не удивился, хотя, он ведь мог видеть нас сверху.
- Нам бы еще вакцины… Будь они неладны эти яйцеголовые! У тебя получится достать? – в ответ я лишь пожала плечами.
- Чтобы я еще раз сюда полез! – это уже ворчал Пепел. Друзья, не видевшие друг друга почти год, молча обнялись, а потом посмотрели на меня. Ничего не нужно было объяснять. Им нужно было поговорить. Джагур махнул рукой:
– Спускайся налегке, арты ему отдам.

Пришлось ждать несколько минут, чтобы начать спуск за зеленым кислотным шаром. Он легко и плавно скользил вниз. И мне, как никогда, было легко и весело, словно в далеком детстве, хотелось петь. Заминка на развилке и…
Шар пополз мне навстречу. Я перепрыгнула на соседнюю плеть, но не удержалась и, взмахнув руками, ухнула в эту кислоту лицом. Не только лицо, казалось все тело изнутри взорвалось дикой болью. Проваливаясь в пустоту, последнее, за что уцепилось мое сознание - злобный протяжный вой…

Заминка на развилке и…
Шар пополз мне навстречу. Я перепрыгнула на соседнюю плеть, но не удержалась и, взмахнув руками, ухнула в эту кислоту лицом. Не только лицо, казалось все тело изнутри взорвалось дикой болью.

Проваливаясь в пустоту, последнее, за что уцепилось мое сознание - злобный протяжный вой…

Сталкер Сергей Хромой. Болото. 20 дней до смены.

Итак, в Припять. Давно мне хотелось увидеть Припять. Не то что бы дела или нужда какая, просто хотелось. А двадцать дней – не так это много. Поэтому я пошел с Болот на Агропром. Там я рассчитываю переждать выброс. Потом выйду на Янтарь, разведаю тропу на Радар, и оттуда на север. В Припять.
В конце концов увидеть женщину в Зоне еще будет возможность. Дня четыре назад в Баре были танцы, да участница не одна была, две сразу. Общий канал сталкерской связи еще сейчас не отошел от события. Женщина в Зоне – действительно не обычно, но мне-то с мужским одиночеством проще. Захотел – и вышел на Большую землю. Просто не захотел.
В Припять!
Сайга, Стечкин, спецкостюм, предназначенный для охранников научных экспедиций. Не так плохо. И пара полезных приборов. Пора посмотреть на этот город.

Сталкер Сергей Хромой. Янтарь.18 дней до смены

Нет, дойти до Янтаря совсем без стрельбы не удалось. Но и не так много пришлось пострелять. Комбинированный детектор хорошо видит даже собаку, но рассеянную стаю тушканов может пропустить. А может я пропустил. Может быть. Во всяком случае я на Янтаре, успел пообщаться с профессором Кругловым, который охотно принял Бенгальские огни и Вспышки ну и кое-как, нехотя взял у меня Медузу и Выверты. Сахоров занят, что ж...
У меня и дел-то к нему нет, хотя и хотелось услышать его обычное "кланяйтесь Галине Алексеевне". Меня лично эти поклоны радуют куда больше чем саму Галю. Ничего страшного, в другой раз.
Ребята, промышляющие на Янтаре и в округе, как раз устраивались у костерка, когда я выходил из бункера. Слава Крым уже уселся, но не разливал по кружкам, как это часто бывает, а пощипывал струны. Вокруг него и собирался народ. Вышел бы на пять минут раньше - я бы и не услышал. Ушел бы в сторону Радара. Но если хочешь рассмешить Зоны - скажи ей о своих планах.
Слава запел. Я с удивлением узнал слова и никуда не пошел. Нет. Слава запел, да запел то, что никто тут, как мне казалось, знать не может.

Если долго из Припяти топать на юг
не считая костры и потери…
Есть такая легенда - Большая земля.
Новички в нее кажется верят.

Коли ясное небо да сильный бинокль
возле бункера Сидора, с горки
ты увидишь - за проволкой. Это она.
Говорят, там не водятся снорки.

Говорят, там восход, нету желтых дождей,
можно прыгнуть раздетому в реку,
говорят, там до ужаса жизнь хороша,
там собаки - друзья человеку.

Покидая привычный, обжитый Росток
или лучшую базу Затона
Сделай ручкой легенде, проверь автомат,
возвращайся в реальность и в Зону.

Но пока тишина и тепло от костра,
фляжку спирта отправим по кругу.
Есть такая легенда - Большая земля -
про нее мы расскажем друг другу.

Про нее, да про то, что грядущий закат
не сулит неизвестные беды,
Что бывает смешно, если кто-то сказал:
«Попрошу, предъявите билеты».

А когда говорят «карусель», то она
Смысл имеет веселый и детский,
есть такая легенда, мы помним ее,
пусть смеется над нами Семецкий.

И пока он смеется, пока он живет,
И пока он находится в рейде, -
Сделай ручкой Кордону, запрячь пистолет
и найди свое место в легенде.

Неделю назад я читал - не пел, а именно читал - эти стихи на Болоте, в деревне самоселов. Так сказать премьера. И всего через неделю услышать свои собственные стихи от малознакомого сталкера, да еще и в виде песни? Не ожидал. И я остался что бы услышать хоть что-то. Что говорят, кому нравится... А вот интересно, автора текста они знают? Ох, тщеславие... Лучше бы не знали, но меня, честно говоря, разбирает тщеславие.
И вместо того, что бы уйти дальше, в свой рейд, я подсаживаюсь к огню, вынимаю из рюкзака фляжку со спиртом, делаю первый глоток и передаю ее соседу. Несколько позже, когда пустая уже фляга возвращается ко мне, я вдруг слышу то, от чего бегут по спине мурашки:
- Это кто-то из темных написал. А мне на Болоте сталкеры начитали.
Это я-то кто-то из темных… Ну дают! Честно сказать – я и с контролером ни разу не сталкивался. И в Припяти никогда не был – вот собираюсь только. А то что у меня всегда урожай на артефакты – так это не от опыта великого, это у меня детектор хороший. Галя посоветовала что надо просить у Сахорова, а он сделал. Просто из уважения к ней.
Пока хмельной никуда не пойду. Песни послушаю, то да се, может еще глоток крепкого…
Да, и надо бы новости почитать. Пишут, на Свалке нашли сотню свежих трупов. Брехуны, откуда столько? Пишут где места опасные или трудно проходимые. На Радаре значит надо быть осторожным – там сейчас аномалий больше чем обычно – учту. А вот это похоже отголоски. Что-то я пропустил. Долговцы пишут «наша девочка», ехидно так пишут, какой-то скандал на базе Свободы, да еще и со стрельбой.
«Наша девочка» - это либо Таня Белая, либо вторая, Ксюша. Ксюша вроде иностранка, куда ей скандалить, наверное Таня. Девушка тихая, но с характером. Если до горячего дойдет – так она как шпага – насквозь проткнет.
- Ну что, мужики, еще по глоточку?

Бар "100 рентген". 7 часов утра. Один из обычных дней в Зоне.

В баре было почти пусто и царил полумрак. Около входа, за столиком, сидели трое новичков-отмычек, выпивали, не смотря на ранний для этого занятия час и трещали без умолку ни о чём. Видно было, что у них нет абсолютно никаких неотложных дел и полно времени, как сказал бы Пятачёк (из известного советского мультика) - "до пятницы я совершенно свободен". Возможно они недавно вернулись из вылазки и расслаблялись, в отсутствии своего сталкера-ведущего или наоборот - только ждали предложения на вылазку от кого-нибудь из сталкеров. По заведённому в баре обычаю, новички сидели около входной двери, в глубине бара (там, где по-тише и менее суетно) обычно располагались ветераны - именно там и сидел ещё один посетитель бара. Один из отмычек слышал краем уха, что ночью в бар пришёл тяжеловооружённый сталкер (по всему видно - ветеран), да видимо там и заночевал. Похоже тот сталкер был в отличных отношениях с барменом, раз ночевал в задней комнате бара, куда доступ простому бродяге был запрещён. Никто не видел, чтобы из бара кто-нибудь утром уходил, и новичёк был уверен, что сидящий в глубине бара - и есть тот самый сталкер. Интерес новичка к незнакомцу подогревался диссонансом между описанием вчерашнего гостя и увиденным сейчас - никакой тяжёлой снаряги или вооружения, среднего роста, с короткой стрижкой, одет в чёрный кожаный плащ (с капюшоном), из под которого виднелся Стечкин в кобуре и пара подсумков.
Рядом, на скамейке рюкзак, средних размеров. Сталкер сидел, привалившись спиной к стене, не реагировал на вспышки смеха новичков или через чур громкие фразы, казалось он чего-то ждёт, стараясь ни о чём не думать и полностью расслабиться... Лишь раз он кажется начал прислушиваться, когда один из новичков достал гитару и запел:

Если долго из Припяти топать на юг
не считая костры и потери…
Есть такая легенда - Большая земля.
Новички в нее кажется верят...

Кто и когда написал эту песню - неизвестно, но она удивительным образом сразу разошлась по всей Зоне, одновременно по всем её локациям. Правда пели её везде на разный мотив, что подсказывало - автор писал стихи, а не песню, но сталкерам стихи пришлись по душе и они соединили их с музыкой, превратив в песню.
Первому из новичков всё не давало покоя любопытство - украдкой, боясь быть замеченным, он разглядывал ветерана. Более пристальное проявление внимания могло быть расценено не только как проявление "дурного тона" - за него можно было поплатиться - в баре, как и во всей Зоне не любят через чур любопытных. Убедившись, что сталкер не меняет позу и не открывает глаза, новичёк, тихонько перевёл камеру КПК в режим ночной съёмки (без вспышки) и осторожно, из под стола сфотографировал незнакомца, надеясь по снимку узнать что-нибудь о сталкере, через базу данных Зоны.
Неподвижную отрешённость незнакомца прервал бармен, подойдя к нему и положив руку на плечо, бармен наклонился и что-то сказал шёпотом сталкеру. Тот открыл глаза, тряхнул головой, словно разгоняя тяжкие мысли, встал и крепко пожал руку бармену. Запахнул плащ, забросил рюкзак на плечо, окинул бар взглядом, задержавшись на бармене улыбнулся ему, одел на голову капюшон и двинулся к выходу. Пройдя мимо новисов, сталкер дошёл до выхода, потянул дверь - в ответ она жалобно заскрипела на петлях. Незнакомец поморщился как от зубной боли и полез в подсумок под плащём, порывшись в нём достал оружейную маслёнку и смазал дверные петли. Попробовал открыть-закрыть - тишина. Шагнул за порог и как-то особенно бережно и беззвучно (как дверь родного дома) закрыл за её собой...
Новичёк, сгорая от нетерпения, копался в КПК, вводя снимок в поиск по базе данных. Ответ пришёл неожиданно быстро, в нём была всего одна строка - "Информация о сталкере и его местоположении отсутствует или заблокированна".

48-мью часами раньше. Где-то в районе Болот.

7-ю часами раньше. Бар "100 рентген".

Кордон. Тот же день. 23.00.

Уже знакомый нам персонаж, сидел на синем ящике, который испокон века лежал рядом с костром в Деревне Новичков. Он, вместе со всеми, сидящими вокруг костра, слушал, уже знакомую нам песню, исполнявшуюся под гитару:

Но пока тишина и тепло от костра,
фляжку спирта отправим по кругу.
Есть такая легенда - Большая земля -
про нее мы расскажем друг другу...

Слушал и что-то писал в блокноте, подсвечивая себе фонариком...

Вместе с первыми лучами солнца Деревню Новичков разбудил грохот пролетевшей вертушки. Зона, от самых дальних своих "предбанников" до центра - Саркофага на ЧАЭС, просыпалась от сна. Начинался ещё один, обычный день в Зоне.
На синем ящике лежал блокнот, совсем новый, с одной исписанной страницей...

Много в Зоне легенд и одну для себя -
каждый сам выбирает по нраву.
Много в Зоне чудес, но приносят они
нам не только богатство и славу.

Новичёк свято верит, что Зона щедра -
есть для каждого место в легенде,
исключая возможность, что вспомнят его,
безимянного - в общем молебне.

Мы легендою жили - нас влёк Монолит,
пробиваясь сквозь стах и страданья,
к центру Зоны спешили - легендою стать,
отыскав "Исполнитель Желания".

Нам казалось всё ясно - быстрее дойти,
не взирая на жуткие Зоны уловки
и никто не подумал из нас про одно -
"сыр" бесплатный, всегда - в мышеловке!

Зона знает сама - кто и что заслужил,
не надейся, что ты - исключенье!
Упаси нас от доли Семецкого - страшной и злой,
ведь не будет финала его "приключенью"...

"Разарядил" Монолит (словно "Жарку" болтом),
загадал, не обдумав, поспешно желанье...
Он, Легенда - для Зоны, фантом - для людей,
за наивность ему - вечный рейд в наказанье!

Собираясь в поход, не мечтай про хабар,
не надейся на случай коль выпадет драться
умереть (как родиться) даётся лишь раз,
важно только одно - КЕМ в легенде остаться.

Есть у Зоны легенда - Большая Земля,
хоть не ближе её Андромеды туманность,
верь в легенду простую - Большая Земля -
ТАМ мечты для людей обретают реальность!

Сергей Хромой. Радар. 17 дней до смены.

Иду все время глядя на приборы, ну и по сторонам конечно. Антены Радара остались сзади, иду по серпантинчику, иногда так и сразу не пройдешь – дорога не широкая, а аномалии бывает очень плотно. Да ничего, получается. Дикое зверье не встретил, но вот встреча с человеком – это очень часто и есть главный риск. Хуже только выброс, но выбросы можно ждать и можно предсказывать. На это дело даже приборы есть. Нет пока прибора, который скажет можно ли ждать выстрела в спину. Тут надо самому понять, причем быстро понять, не дожидаясь когда начнется…
А вот и люди. Мой КПК показывает, что впереди двое. Причем с одним из них я раньше встречался – частота опознана. И даже не занесена в черный список. Вот второй ПК – этот для меня новый. Попробую поговорить.
- Эге-ге-гей! Не стреляйте!
Немного выждать и выйти на открытое место – пусть они меня увидят.
Увидели, подняли правые руки – ни один не держит оружие наготове. В том смысле, что ни один из них не держит ствол в руках. Это еще не гарантия, но знак хороший. Подходи, доверяем.
Иду, подхожу поближе, - ага, вот кого опознала электроника! Сергей, тезка мой, знаменитый человек, спасатель.
- Здравствуйте.
- Шдорово, Хромой, а ты шего не хромаешь? – дежурная шутка. Я хромаю только на территории Бара. И Шепелявый об этом знает.
Второй не называет своего имени. Просто:
- Здравствуй, сталкер. – Да он, похоже, пьян. – Извини, выпить уже нету. Ты… На тебя тут не напали? В лесу или еще где? Со Складов идешь или от антенн?
- Нет, не было. Я с Янтаря, может повезло, но никого не было.
- Хорошо. – Это он за меня порадовался.
- А на кого напали? На тебя?
Но пьяный молчит, вмешивается Сергей:
- На него и напали. Вшера еще. Чуть гранатой не угоштили.
- Нда… А кто?
- Похоже, Мутные. Шлыхал о таких?
Слыхал, как не слыхать. Вот из-за этой команды, которую подозревают в людоедстве, я и не пошел через Бар и Склады. Что бы меньше ходить в одиночку по Радару.
А второй, как бы сам с собой, вдруг о поэзии:
- Ахмадулина, что ли?
Мне нравится что Вы больны не мной
Мне нравится что болен я не Вами
Что никогда тяжелый шар земной…

Вообще-то Цветаева. А это еще и подправлено под мужчину. Что с тобой, сталкер? Так же внезапно стихотворение обрывается.
- А она песню запела, представляешь? Так считай, жизнь мне спасла. А ночью чего учудила – Лунный свет нашла.
- Ты о чем?
Похоже, он и сам понял, что мысли его где-то, а уж чем это опасно он и так понимает – по глазам видно. И он заговаривает о деле:
- Я пропавшего человека ищу. Взгляни на фото – может встречал?
Нет, я такого не встречал:
- Извини, но…
- Понятно. Пойду ка я к антеннам. Там расспрошу.
- Ты осторожнее. Аномалий много. Дорога плохая.
- Угу… Спасибо. Электры?
- Да. И Воронки.
- Блин, я ей главное не сказал – Скряга обещал добыть обувь ее размера. Не промокаемую. У него есть, но большие все.
Я перевожу взгляд на тезку – он даже не кивает, лишь слегка веками – мол все будет хорошо.
- А возле антенн очень часто хорошая связь. Я ей напишу что бы к Скряге сходила при случае.
- Да, и мне кое что напишать надо. Идем, ш тобою шхожу…
- Идем, Шайга. А ты не врешь? Ты просто со мной нянькой идешь, ничего ты писать не будешь. Ты учти – придем, я не пью.
- Хэ-ге-ге… Ну не хочешь – не пей.
- Удачного пути, ребята.
- Хорошего хабара. Да у тебя и так вшегда хороший.
- А ты в Припять? Ну в час добрый, сталкер.
И мы расходимся своими путями.

Мутные. Опять. Не спокойно мне, но уже и не так далеко граница, за которой их не встречали.
Взгляну на карабин, на пистолет и на приборы. И после этого по простому осмотрю все вокруг. В путь. Уже не так она далеко – Припять.

Где-то между Припятью и Радаром

Несмотря на все мои усилия, я не могла идти совершенно беззвучно. Трещали сучья под ногами, шуршали ветки кустов, сквозь которые я продиралась. После каждого резкого звука я замирала и тревожно вслушивалась в темноту. Несколько раз я вжималась всем телом в землю, чтобы меня не заметили проходящие сталкеры. И каждый раз, словно стряхивала груз с плеч, когда они проходили мимо не останавливаясь. Черные тучи в небе, разорванные в клочья позволяли видеть небо. Оно постепенно светлело, занималась заря.

Надо было искать место, где можно бы укрыться как от лучей солнца, так и от любопытных глаз. Я отчаянно боролась с усталостью, заставляя себя идти. Наконец-то я увидела подходящее укрывище. Густой кустарник словно поредел и рассыпался разрозненными кутами, окружая груду валунов. Я поняла, что лучшего места отдыха мне не найти. Прежде, чем забраться в подходящую расщелину, я выгребла из кармана остатки табака и раскидала на подступах к камням. Тучи постепенно залатали просветы в облаках, утро было серое. Хорошо бы, пошел дождь, он бы смыл мои следы.

Глаза слипались, тело требовало отдыха, но я в очередной раз попыталась сосредоточиться. Как ни силилась вспомнить, что же со мной было, кроме кромешного мрака и жуткой боли ничего не вспоминалось. Сколько же времени длился этот ужас? Кожу на лице все так же жгло и саднило. Я легко провела по щеке кончиками пальцев, чтобы убедиться - мое проклятие так и осталось при мне. А, значит, мне пока нельзя показываться людям. Только вот показалось или... и вправду оно немного уменьшилось в размерах? Я не заметила, как провалилась в сон.

Когда я проснулась, солнце стояло высоко в небе. Деревья и кусты почти не отбрасывали тени. Очень хотелось пить, и сильно болел живот – два дня я не ела ничего, кроме диких ягод, меня мучал страшный голод. Воды не было ни капли. Встав на колени, я осторожно выглянула. Не заметив ничего подозрительного, я осторожно спустилась. Рядом с зарослями кустарника, из которого я вынырнула поутру, росли странные растения с широкими мясистыми листьями. Это растение обладало способностью конденсировать влагу с наступлением ночи. Осторожно я осмотрела листья, но не нашла ни капли влаги.

Я окинула взглядом поляну и вдруг... я даже замерла от неожиданности - на глаза попался оставленный кем-то рюкзак. Рядом никого не было. Странно. Утром я вышла вон оттуда, трава достаточно высока, могла и не приметить. А с валуна его не могло быть видно из-за куста. Так что лежал он тут утром или нет - сложно было сказать. И вернутся ли в поисках его? Я вслушалась, никакого подозрительного шума, ни хруста веток. Если бы ни голод! Я еще раз воровато оглянулась и медленно направилась к рюкзаку.

Небольшая фляга с коньяком. Я сделала небольшой глоток, затем еще один, но жажду не утолить спиртным. Это все сказки пьяниц. Тепло разлилось по телу. Кроме того, я обнаружила небольшой кусок свежего хлеба. Изголодавшись за эти дни, я накинулась на него, всеми силами сдерживая себя, тщательно пережевывая, но хлеб быстро таял и протекал внутрь. Слезы сами текли по щекам, я даже не пыталась остановить их. Я только боялась разрыдаться в голос.

Сергей Хромой. Южнее Припяти, севернее Радара. 17 дней до смены.

Зря я доверялся приборам так сильно. Артефакты в той аномалии были, действительно три, хотя взять удалось лишь два. Тоже не плохо - две Золотые рыбки. Но пока я занимался хабаром, появились гости. Точнее – один гость. Человек. Одна метка на биорадаре. И ни единой метки означающей включенный КПК. И вот она, эта метка, - роется в моем рюкзаке. Ловлю его на мушки… Стоп. Это не гость. Это гостья. Сжавшаяся в комок женщина, бледное лицо, скованные движения, но она нашла место, где я оставил ненадолго свой вещмешок и вот что-то достает из него.
И ест…
Сверху был хлеб. Голодная, что ли? Одежда на ней потрепана не плохой погодой, Газировкой - как минимум. Немного опускаю ствол Сайги и выхожу на открытое место. Намеренно начинаю шуршать травой. Побежит? Нет. Оглянулась, смотрит… Что такое у нее на лице? Смотри-ка - закрылась ладошкой. Не бежит. Значит надо поздороваться.
- А лазить по чужим вещам не хорошо... Что молчишь? Воровать, говорю, грех.
Шаг вперед. Не бежит. Можно чуть смягчить:
- Ты меня слышишь?
- Извини... Могу расплатиться артефактом.
- Можешь,- я убираю оружие за спину, еще несколько шагов вперед. Не быстро. - Но зачем? Проще тебя стрельнуть и взять все.
Несколько секунд она молчит, я вижу, что ладонь прикрывает пятно на лице и вижу нечто странное – оружия у нее нет. Голодная, безоружная, и почти что на границе Припяти. Да кто она такая?
- Ты кто?
Но она отвечает по-своему:
- Стрельнуть? Проще. Хотел бы - уже бы стрельнул.
«Не люблю убивать голодных» - вот чуть не сказал, уже и рот раскрыл:
- Не люблю...Что? Ну что за слезы? .... Так, говори быстро, кто ты, что тут делаешь. Ну, не тяни.
А она словно и не видит меня. Смотрит на меня, но не видит. Вот скажи, что за спиной опасность – сперва в тебя и стрельну, потом оглянусь. А ладонь-то прошлась по щеке, вытирая слезу и я разглядел…
- Боже, что у тебя с лицом...
Резко, нервно трогает рукой щеку.
- А есть зеркало? У меня нет. Я… сама не видела.
- Зеркала нет, но выглядит… плохо, что ли... Если тебя утешит - приборы считают тебя человеком... Ладно. Давай поедим, расскажешь что к чему, да может поймем что делать. Ау? Я тоже есть хочу.
- Я... Мне нечего рассказывать, - пожала плечами в недоумении, немного замялась, - Я даже не знаю что произошло. Я очнулась ночью. Сильно болело все. Лицо очень сильно. Не знаю даже куда идти... С таким лицом... Охоту еще устроят... Особенно Долг. А для ученых вообще я буду вроде крыски. Опыты ставить.
Не хочет она быть крыской. Да и я бы не хотел. Что ж, похоже ты в бегах. Не похоже, что ты опасна. И похоже, что я сейчас начну помогать. Назло науке, что ли? Еще несколько неспешных шагов вперед и можно присесть, дотянуться до вещей, достать флягу с водой. Она напряглась, опять закрыла щеку ладонью, но не бежит.
- Начнем, наверно с этого. Пить? Будешь?... Что тут еще? Консервы. Ты ешь такое?
- Мне наверное, нельзя еще. Если только хлеба немного.
- Ну хоть немного. Попробуй - поймешь, можно, не можно. Сахар есть. Рафинад. Хлеб, сухари.
Вода, хлеб, сахар. Она берет. Ест. Но не хочет консервы. Не ест мяса, что ли? Глотнуть коньяку, смотрю, не побрезговала.
- Ну и зря. Что теперь всю банку самому доедать? Ты почему КПК отключила?
- Я не знаю, где он. Потеряла где-то, вряд ли меня ограбили. Рюкзака нет, но все, что в карманах - все осталось.
И она показала что у нее осталось. Ни-чер-та-се-бе! Больше десятка артефактов. Один вроде узнаю – слышал описание, а другие… Наверное еще более редкие и дорогие. Ни-черта-себе!
- Да уж... Грабитель такое не оставил бы. Так... Ты боишься ученых... Ты богатая и голодная... Патронов конечно нет, оружия нет...
- Да вот, дробовик какой-то нашла…
Я поднимаюсь и иду в ту сторону, что указывает моя странная сталкерша. Действительно – дробовик. Просто валяется на земле. Американский, кажется. И пустой.
- Тебя как зовут?
- Свет... Светлячком…
- Странно. Темненькая…
Как-то не укладывается, что-то не верится. Ну а в то, что у человека на лице чешуя, словно рыбья – в такое верится? Ну так вот она такая – рядом сидит. Только лицо рукой закрывает. Светлячек - это что, Светлана?
- Хм… Вот патрон - попробуй, должен по калибру подойти. И давай думать. Тебе надо к Доктору. Если кто может помочь – так это он. И он уж точно на опыты не сдаст. Светлячек, а что не так с учеными? Через Янтарь идти или через Бар - так плохо - наука и так плохо – Долг. Странное у тебя имя.
- Я в лаборатории когда работала - какую-то колбу опрокинула на себя, вот и светилась несколько дней.
-Во как. Противогаз, маска, что-нибудь такое есть? Так или иначе тебя могут увидеть. А тебе такая слава не нужна. Главное до Болота дойти – там разберемся. Идем ка в самом деле.
Да… Я взялся ей помочь. Назло науке? Но что ж тогда меня так будоражит, трясет прямо от ее присутствия? Спокойно… Назло науке… Нечего было, вот вся эта Зона, так мною любимая, - это ведь рана на теле земли. И во много наука виновна…
Ну что, женщина-русалка, готова идти? Или еще надо отдохнуть?
Поднимаюсь и смотрю в сторону Припяти. До ближайших домов, наверное, чуть больше километра. И вот не дойдя до города считанные шаги я поворачиваю назад. Хочешь насмешить Зону? Вот-вот… Расскажи ей о своих планах.

Светлячок. Южнее Припяти, севернее Радара.

- Во как… Противогаз, маска, что-нибудь такое есть? Так или иначе тебя могут увидеть. А тебе такая слава не нужна. Главное до Болота дойти – там разберемся. Идем ка, в самом деле.
Сталкер встал и о чем-то задумался. Интересно, о чем? Похоже, что я спутала все его планы.
- Маску? - Я немного замялась. - Боюсь это зацепить при одевании... Больно.
- Зацепить... Давай бинт наложим, пластырь сверху. Должно быть нормально, - с этими словами мой спутник быстро соорудил повязку и аккуратно закрепил пластырем. - И не зацепишь, и от лишних глаз.
- Спасибо... Ой, а тебя как называть то?
Замялся. Странно.
- Все зовут Сергей Хромой. Сергей. Годится? Ну, а ты, наверное, Светлана? Света?
Я посмотрела Сергею в глаза и твердо ответила:
- Светлячок.
Услышав мой ответ, он не выдержал:
- Не удобное имя. Не боевое. Как в опасности, в перестрелке это выкрикивать? Светлячок Семицветиковна?!
Я удивленно смотрела и молчала, когда снова услышала вопрос:
- Светой звать?
- Можешь Светой звать, меня многие так зовут, - я пожала плечами, - от Светлячка как-то само собой сократилось. А так я - Вета.
- Вета? Иветта, что ли?
- Виолетта. А во дворе кто Светой, кто Ветой звал.
- Света-Вета, Вета-Света... Если что, если опасность или ну, не знаю… Я, может, назову тебя Светой. Учти. Виолетта. Непривычно, знаешь. Так если ошибусь - не сердись.
- Зови, как хочешь. А на Болото далеко идти? Я даже не представляю куда.
Сергей с удивлением посмотрел на меня, я тут же добавила:
- Почему-то всегда думала, что Болотный доктор - это сказки.
- Ух... А карту не смотрела? В КПК? Идем сюда, покажу... Доктор - не сказки. И Сахоров - не сказки. И Зона, и армия - все настоящее.
- Сахаров, - я вздохнула, - он настоящий. Только кто-то из его окружения меня сильно не жалует. А стрелять немного могу. Только я как-то к отбойнику привыкла. А с этим товарищем не больно дела ладятся.

Сергей Хромой 16 дней до смены.

Наверное нельзя так говорить, но я люблю Зону. Не потому что тут можно разбогатеть, не потому что мне доступно оружие и не потому что тут становятся не такими острыми проблемы с бывшей женой. Просто тут со мной что то такое происходит, как то особенно меняется восприятие мира, что то иначе видишь ощущая постоянную опасность… Короче тут, в Зоне, я стал писать стихи. И когда понял что это из-за нее, из-за Зоны, я полюбил ее, а точнее признался себе, что люблю это исковерканный мир. Зону.
И может быть мне еще удастся увидеть ее всю. И Припять, и Станцию, и легендарный Лиманск. Надеюсь удастся.

Я проснулся от рыка. Совсем близко. Моя спутница рычала на слепую собаку – ну ничего себе!
- А стрельнуть?
- Ну она же не нападает.
- А вот так, - я поднял с земли камень, но Вета даже почти засмеялась.
Ей не просто смеяться, мышцы лица должны двигаться, наверняка больно.
- Сергей, это слепая собака. Не видит, но слышит. Понимает что слышит. По своему. И для нее «гав-гав» - это скорее сигнал опасности, а вот «р-р-р-р-р» - это уже угроза. Как за холку укусить.
Ладно, сейчас глянем, какая это угроза. Я делаю два шага вперед, почему-то представляю себе, что я пес, мысленно хватаю слепыша зубами за шкирку и выдаю это самое «р-р-р-р-р»… Ого, как получилось – даже не горлом, а желудком. И ведь получилось. Прогнал.
Оглядываюсь на девушку – не смеется. Кивает головой, но не смеется. Хм. А мне было несколько неловко, когда услышал свой собственный рык.
- Она по запаху понимает, что мы не агрессивны, но ты ей сказал, что можешь. Она поняла, отступила.
- Ясно. Давай завтракать. Может все же поешь мясного?
Она не отказалась от мясного – вот и замечательно.
В походе, да еще в Зоне какие такие завтраки – сухпай. При острой нужде можно и пострелять местную живность, глядишь найти что съедобное, но это при острой нужде. А вот сделать маленький костерок, да нагреть воды для чаю – это всегда в наших руках. Тем более что есть даже сухой спирт на растопку.
Чуть позже мне понадобилось расколоть крупную щепку на несколько мелких. Нож? Вон он, у девушки, бутербродов наделала. Честно говоря я рад тому, что она приложила руку. Сам не стал бы всем этим заниматься – просто кусал бы от батона.
- Вета, брось-ка нож... Да ты что! Чуть не поранила. –Ох, наверное рожа у меня …- Ручкой вперед надо было...
Беру нож за лезвие и делаю вид, что бросаю его спутнице… Нет, ловить она не стала, даже отошла в сторону:
- Я все-равно не поймаю. А если надо так, что бы попасть? Если не ручкой вперед - как надо? Научишь?
- Этот же нож не специальный, не для метания. Ну с трех метров может, смотри.
Не с трех, с четырех пожалуй, готовлюсь к броску.
- Берем за лезвие, он в полете перевернется. Тут надо тренировку, что бы силу и расстояние соразмерить. – Заношу кисть к плечу, плавно, медленно, на показ выполняю движение. – Локоть… Вот тут разжать пальцы, ну и говорят, кто умеет, что очень важно потом руку не опускать ниже линии броска...

Светлячок. По дороге к Янтарю

Сергей торопился, спешил изо всех сил, ждал выброса. Я тоже ощущала его приближения всем нутром.
Кружилась голова, все плыло перед глазами. Раньше бы и не подумала бояться, а теперь гадала - смогу ли так же легко перенести его вне укрытия, как прежде.
И все из-за щеки. Что это - результат ожега? Мутация? Хотелось надеяться, что сработал один из артефактов, попав в аномальное поле. Интересно, какой из них защитил меня столь странным образом? Я же была ими увешана, как елка! Стоп!
Перед глазами возникла отчетливая картинка – я по Лозе спускаюсь следом за кометой. Вдруг эта зеленая клякса развернулась ко мне. А дальше, кажется, я в нее упала лицом.

Вдалеке раздался лай, я вздрогнула от неожиданности. Стоп, расслабляться нельзя. И так иду машинально, как зомби.
- Не любишь собак?
- Кто их любит?
- Да нет, Вета, я про обычных собак…
- У нас во дворе одна кошка была изодрана псами - часть шкуры с нее спустили. Она все ходила и всем плакалась, но я ничем ей помочь не могла. А моего кота подрали собаки… - Стоило об этом вспомнить, как в глаза, словно соль сыпанули, а в горле запершило. - Мне тогда 12 лет было, когда он вернулся домой без верхней челюсти и носа. Понимаешь, совсем без морды, и пытался лакать молоко...
- Если ты не можешь любить собак, значит, ты их не простила. Бывает...
Мы снова замолчали.

От усталости меня начало шатать из стороны в сторону, сбивался шаг. Уже полностью потерялся счет времени. Казалось, что мы в пути целую вечность. Я, кажется, толкнула Хромого, споткнувшись на ровном месте.
- Ты быстрее могла бы? Время дорого.
Я в ответ кивнула, и спрятала глаза, чтобы попутчик не заметил набежавших слез. Но Сергей, вдруг подхватил меня за локоть и развернул к себе:
- До укрытия еще почти час идти. Нужно успеть до выброса... - он осекся, внимательно посмотрел на меня и что-то сказал, но уловила я только свое имя, Вета...
И, словно в бреду, ответила ему:
- Успеем. Выброс часа через 3 будет.

Гражданский служащий Украинской армии Андросов, он же сталкер Хромой

Виолетта… Я перебираю буквы ее имени… Мы не виделись больше двух месяцев. Мне осталось два дня до окончания смены. Отмечусь на блок-посту как вышедший за периметр, выплачу начальнику караула обычную мзду и назад, в Зону. Может на этот раз все же зайду к Доктору, да повидаюсь с ней.
Так глупо получилось тогда в Х-16 – мы спрятались от выброса в лаборатории, а выйти наружу после этого не смогли – дорогу перегородили жарки. И мы почти до следующего выброса искали второй выход. Там и пострелять пришлось. Вета убила бюрера и еще кого-то крупного. У нас там вода кончилась. Плохо было. А когда выход нашли – там новый выброс подоспел…
Бог с ним, не это важно. Мы добрались до Болота, добрались до Доктора. И он сказал, что можно просто удалить, но останутся шрамы на лице – зачем это девушке? Будем лечить. Он сказал вылечим – вот что важно.

Я перебираю буквы ее имени… Виолетта. Восемь букв. Поэтому восемь строчек.

Вижу горечь, страданье в бездонных глазах
и при этом ни крика, ни стона
От того что коснулась лица твоего
Лихорадка рожденная Зоной .
Если болью наполнен несломленный дух
телу сложно работать и слушаться.
Так от женщины нежной исходит порой
аромат означающий мужество.

Через два дня я войду в сталкерскую сеть и отправлю эти слова в эфир. У Веты новый КПК, надеюсь она прочтет.

Что было дальше с нашими героями - я не знаю.

Для меня Светлячок погибла еще сразу, когда сорвалась с лозы. Но меня убедили, что в Зоне Отчуждения чудеса возможны...
Отсюда и попытка реанимировать Светлячка.
Настолько была продумана история (до мелочей) и распланированы интереснейшие события и из прошлого, и из будущего. Но так и не состоялась.
Какие-то вещи публиковались, какие-то нет.
Жалею я или нет - даже не знаю.

Из моих соавторов кто-то просто выдохся, кто-то потерял интерес.
А одного человека, как мы предполагаем, просто не стало. Так не хочется верить, что он ушел из жизни.