Женское лицо на войне

Из дневника неизвестного сотрудника милиции.

Из моего города милиционеры ушли на фронт. Почти сразу наполнили улицы бандиты, словно тараканы, набрасывающиеся на пищу под прикрытием темноты. Мирные жители на своих шкурах ощутили ужасы грабежей, нападений, мародёрств.

Конечно, в отделах горстка сотрудников осталась. В числе защитников тыла оказался и я, заместитель начальника железнодорожной милиции. Мои люди боролись с дезертирами, диверсантами и бандитами. Товарищи изматывали себя, вспоминали о сне, когда мозг отказывался изучать новые уголовные дела.

На помощь пришли женщины. Они надели на себя форму и заменили коллег, которые ушли на бой с немцем. Многие представительницы прекрасного пола, защищая граждан, одновременно работали на предприятиях. Например, старший лейтенант Елена Николаевна каждый день после службы трудилась на предприятии. Я видел усталость на её лице, но в глазах — рвение помогать Родине.

Зимним вечером Николаевна обходила соседние с вокзалом улицы. Дежурство близилось к завершению. Она развернулась и скоренько похрустела по снежку в отдел. Через минуту послышался шум. Профессиональное чутьё милиционера стало острее штыка. В трамвае, который остановился на дороге, что-то происходило.

Мужчина среднего телосложения высокого роста преподнёс к горлу парня что-то острое, короткое. Жестикулировал левой рукой. Судя по активным движениям, мужчина выдвигал требования. Сотрудница сообразила: в эту минуту, возможно, происходит ограбление! Рванула в общественный транспорт и заскочила в вагон через открытые двери.

Мужчина с ножом в руке увидел представителя власти с опозданием.

— Он пытался стянуть у меня кошелёк, угрожал, хотел убить! — воскликнул пассажир возле окна, осмелел и приподнялся со стула, указывая пальцем на обидчика. — Гнать таких надо из города. Или расстреливать.

Свидетелей набралось целый вагон. Елена наставила «Наган» на преступника и велела ему медленно положить нож, выйти на улицу.

— По законам военного времени, — проговорила она и выпустила пули, когда трамвай уехал.

Мужчина закрыл глаза, затрясся, но продолжил стоять после разразившейся стрельбы. Он разлепил веки. Его штаны стали мокрыми.

— Пошёл вон. Не вздумай больше кошмарить народ. Второго шанса не будет, — пригрозила сотрудница и опустила оружие.

Мужик побежал так быстро, что приземлился спиной на лёд. Поднялся с плачем и мольбами, побежал, оглядываясь назад. Этот урок он запомнил на всю жизнь.

Когда мне об этом рассказала подчинённая, я сперва ничего не понял. Если камеры забиты жуликами, это не значит, что задержанных можно отпускать. Подонка нужно было отправить в иной мир. Милиции граждане за это спасибо бы сказали.

— Понимаете, товарищ майор, каждый человек имеет право исправиться. Поверьте, он не повторит глупостей. Вы бы видели его... А ещё он штаны намочил, — на лице старшего лейтенанта появилась улыбка, искренняя, живая, какая просто не может вписываться в наши дни. — Мы должны оставаться людьми.

Мне трудно было подобрать слов, чтобы возразить. Хотя, признаться честно, первые секунды давился яростью и смотрел на собеседницу так, будто разговаривал с дурочкой. Потом улыбнулся в ответ и молча кивнул. Гражданские спасены? Спасены.

Через два месяца я поймал другого жулика за воровство карточек на хлеб и хотел всадить в голову пулю. Вдруг вспомнил слова Елены Николаевны, пощадил человека. Понял простую вещь: если кто и способен сдержать мир от дикого безумия, то только женщины. Без них наши сердца давно бы ожесточились. Спасибо им за всё.