Хабыдщь-Хабыдщь

И сидит передо мной она, вся такая улыбается, что-то шутит. А я и думаю, что много она говорит, пока мы едим. Я ей и говорю: "Закрой свой рот!"
А она мне в ответ: "Лучше я его открою". Вот, значит, открывает она его и кладет туда сырую каракатицу, коих помимо рыбы луны, печени трески и аквалангиста, пожеваного акулой а потом нами, было в достатке. Жуем, значиться, мы каракатиц, я достаю из штанов большой и твердый справочник по престидижитаторскому искусству и резко сую его ей в руки - "Читай!". Мой напор неумолим и она не может больше противостоять. Она быстро скидывает с себя халщевый рюкзак и вздыхая от нетерпения чихает. Затем я разворачиваю ее и хватаю за волосы, заколка из рюкзака блеснула у меня в руке. Она же разворачивается и медленно приседает: я бы лучше шнурки не смог завязать, чем она это сделала. После того, как ее влажная киска по кличке Мурка, выкинутая мною за борт, вцепилась когтями в мой необработанный и толстый костыль, она решила облизать насадки от миксера. Да, у нас с собой был миксер. Мы готовили взбитые сливки и я аккуратно укладывал ей их на торт, для ее мамы. Она кончила присверливать плинтус, я спустил ей банки в погдеб.