Такая работа

Выбрались на берег. Четвероногий друг тёрся длинными ушами об траву. Славный пёсик. Английский кокер-спаниель. Встаёт в шесть утра вместе со мной и бежит купаться. Я погрелся под солнышком, не спеша натянул на себя одежду, наслаждаясь свежестью. Бодростью зарядился на целый день. Вокруг никого не было. Озеро находилось за городом, пробежка от дома занимала десять минут. Отсюда можно увидеть старое здание посреди зелёной поляны. Вот бы ни за что не догадался с первого раза, что этот сарай называется отелем. Над водой вырастал густой лес, отбрасывал на песок тени. Рядом пробегала тропинка обратно в город. На часах было уже двадцать минут седьмого. Пора возвращаться домой и собираться на работу.

Пёс сидел на полу кухни, смотрел грустными глазами на сумку с бутербродами, тихо скулил.
- Что ты, дружище? Вечером вернусь домой. Не скучай. С тобой побудет Алёна, она скоро проснётся. Или ты просто хочешь колбасу мою сожрать? Извини, это на смену.
Я погладил по шерсти собаку, накинул через плечо тёмную сумку и вышел из квартиры. Послышался лай, шорох за дверью.
- Тебя покормит скоро Алёна, мне некогда, - крикнул я на прощание и спустился по лестнице.

- Коля, как ты умудряешься с утра выглядеть бодрым? - завистливо оглядел меня сонными глазами дежурный.
На первом этаже департамента охраны шумно. Разрывались телефоны, уже толпились в холле люди, желающие обезопасить своё имущество и заказать охранные услуги. Я стоял возле дежурной части напротив маленького окошечка, набрал в лёгкие воздух, дунул в трубочку.
- Озеро, Лёня, восстанавливает энергию. Вооружай быстрее, работать надо.
- С утра перед работой в озеро? Ни за что. У меня итак хронический недосып, - полный дядька с четырьмя звёздочками на погонах покачал головой. - Вам, молодым, проще.
- На пенсию уже собрался, старичок?
- Да иди ты, - Леонид махнул рукой, вздохнул. – Мне до выслуги знаешь, сколько ещё торчать в этой дыре? Устал уже. Времени свободного почти нет, дома пилят. Как бы я не пошел по стопам Гриши.
Я взял табельный пистолет, резиновую палку, две пары наручников, рацию, перцовый баллончик. Снаряжение заняло своё место на поясном ремне.
- И вылететь по статье за выход на работу в нетрезвом состоянии? Не опускайся до такого, Лёня. Терпи или увольняйся. Другого не дано. Ладно, я пойду, у нас скоро развод.
- Потерпи, - тихо простонал дежурный. – Немного. А потом ещё. И так всю жизнь.

- Ну что, готов? Что-то вид у тебя неладный.
Мой напарник, прапорщик Денис Чернов, завёл двигатель, обхватил руль.
- Со своей поругался, - вяло бросил водитель, вывел машину из гаража.
Я положил локоть на дверь, накинул солнцезащитные очки. Перед глазами мелькали домики, пятиэтажные здания, чистые улицы, ухоженные клумбы. Солнце уже поднялось выше, окунуло яркими лучами небольшой город. По тротуарам спешили люди, пропыхтел на ровной дороге автобус, проехали несколько легковых машин. Все торопились на работу. Но в основном здесь всегда тихо и улицы кажутся вымершими.
- Бывает, - хлопнул я по плечу напарника. - Не парься. Мы с Алёной тоже иногда ссоримся. Это нормально.
- Ты прав, Колян. Просто обидно. Недавно переехал в город, нашел девушку, и уже поругались.
- Кстати, как тебе у нас? Освоился?
- Да, вполне. Неплохо, неплохо. Кругом одни озёра. Только тихо слишком, иногда не встретишь ни единой души. Я не могу привыкнуть к такому спокойному ритму жизни после Минска.
- Ничего, привыкнешь. Пусть тебя не ослепляет тишина: здесь тоже совершаются преступления. Поэтому я хочу быть уверенным, что ты не расслабишься и прикроешь мне спину в случае чего. Серьёзно говорю. Меня дома ждёт Алёна. Она не вынесет потерю мужа.
Напарник задумался, нахмурил брови.
- Сомневаешься во мне, товарищ лейтенант?
- Не обижайся. Это не просто работа, после которой приходишь домой и забываешь, что произошло за день. Мы здесь защищаем людей и рискуем жизнями. И я тоже буду прикрывать тебя.
- Никаких обид. Я всё понял. Городок кажется тихим, но и здесь случается дерьмо, - улыбнулся прапорщик.
- Как-то так.

Заросший бородой мужчина быстро шагал, косо взглянул на милицейскую машину. Мирон Игнатьевич. В такой жаре светлая рубашка и тёмные брюки на нём смотрелись нелепо. Он уже как месяц не работает. И что за товарищ рядом с ним? Браслав был больше похож на деревню. Почти все друг друга знали. Но пожилой мужчина рядом с Мироном мне не знаком. Они скрылись в продуктовом магазине.
- Тормозни, Денис.
- Что такое? – спросил прапорщик, потянулся к бутылке с водой, отхлебнул.
Заряд свежести окончательно вытиснула духота. Пот облил тело. Я расстегнул верхнюю пуговицу на синей рубашке.
- Заметил мужика в рубашке? Это Мирон, сосед мой. Пьёт часто. Его жена просила меня с ним поговорить.
- Почему к участковому не обратилась? – Денис закрутил пробку, кинул бутылку в сумку.
Я вспомнил о бутербродах, которые взял с собой. Их лучше съесть сейчас - испортятся скоро. Потом можно будет в забегаловки перекусить, хотя с таким питанием желудок посадить легко, поэтому лучше в столовой.
- Мы соседи. Она подумала, что мне получится повлиять на Мирона. Посмотрим.

Товарищи вышли из магазина, довольные и разговорчивые. Бородатый нёс в руке пакетик. В нём билось стекло. Его приятель, здоровый и высокий человек, сверкал жадными глазами, посматривая на пакетик. Они спешили скрыться от наших глаз и напиться. Вот это жизнь. Человек нигде не работает, отдыхает. Не дай Бог мне на пенсии до такого докатиться. Впрочем, рано ещё о ней думать. Милицейская машина загудела. Даже не обернулись граждане.
- Мирон!
Мужчина застыл, медленно повернулся на голос.
- Садись в машину, поговорить надо, - крикнул я, просунул руку через сиденье, открыл заднюю дверь.
Игнатьевич побледнел, передал товарищу пакет, что-то прошептал, пригрозил ему пальцем и пошел к нам.

- Доброе утро, начальник, - человек протянул руку, наигранно улыбнулся, ударил запахом перегара.
Я пожал руку.
- Что в пакете?
- В каком пакете? – изобразил удивление мужчина.
- Который ты передал тому типу. И кто он?
Мирон вздохнул, съёжился, опустил голову вниз.
- Мы не можем выпить? С каких это пор запрещается употреблять алкоголь?
- Можете. Но кто твой друг?
- Вместе в армии служили, в Полоцке. Срочную службу проходили в войсках МВД. Приехал в гости.
- А жена не против гостей?
- А что жена? – пожал плечами Мирон. – Дом общий. Он погостит пару деньков и уедет к себе домой.
- Завязывай с этим, сосед. От тебя перегаром разит. Это не только просьба, но и предупреждение. Будешь обижать Ирину – посадим на пятнадцать суток. Уяснил?
Его лицо покраснело, кулаки сжались.
- Хорошо, - процедил он.
- Обещаешь? – спросил я.
- Выпьем по сто грамм с товарищем за приезд и больше ни капельки.
- Ладно, иди.
Хлопнула дверь. Водитель плавно вдавил педаль газа.

Справа от дороги пробегал длинный пляж. Я с тоской посмотрел на загорающих под солнцем людей. Прописал дугу волейбольный мяч над высокими воротами, зарычал мотор, оторвался от берега катер и рассёк воду.
- Интересно, подействовала на него беседа? - спросил водитель. – Или всё без толку?
- Не знаю, - пожал я плечами. – Время покажет.
Я достал из сумки целлофановый пакетик, вытащил колбасу с хлебом, предложил водителю. Напарник покачал головой. Ладно, сам съем.

К автовокзалу подъезжал двухэтажный автобус. В окнах показались люди, безразлично сопроводили глазами автомобиль охраны.
- Хорошо хоть, что “Вива Браслав” отменили в этом году, - улыбнулся я, разглядывая почти пустые улицы. – В прошлый раз понаехала к нам молодёжь со всех городов. Шумели здесь, мусорили. Им только дай волю - город загадят за две секунды.
- А по мне это здорово. Иногда хочется оторваться на полную катушку, забыть обо всём. Жаль, что с такой работой времени только на сон хватает, да и то не всегда. Тебе разве не хочется побыть в центре шумной толпы и под грохот музыки зажечь?
Я промолчал. Мне ведь даже тридцати ещё нет. Почему меня преследует чувство усталости? Ничего не хочется. Водитель засмеялся, прочитав мысли.
- Эх, старичок ты, Николай.
- Остановись возле закусочной.
- Уже есть хочешь? У тебя же бутерброды были, - удивился прапорщик.
- Были. Уже нет. Что там этот хлеб с колбасой? На один зуб.
- Вот это ты жрёшь, Коля. Ладно.

Тесное помещение, круглые столики, не самый приятный запах. В углу сидел старик в грязной одежде, жадно уплетал курицу. Рядом с тарелкой стояла бутылка. Человек отвлёкся от занятия, посмотрел на нас. Во взгляде тощего старичка на мгновение блеснула тревога. Его глаза опустились на еду и он, не замечая милиционеров, продолжил трапезу.
- Что будете, милиционеры? – улыбнулась Ира.
Выбор скудный. Пирожки, пицца, блинчики сомнительного качества, беляши, крылья цыплёнка. Пожалуй, возьму хот-дог с кетчупом и кофе. Напарник выбрал беляш, чай.
- Николай, а вы видели Мирона? – поинтересовалась женщина.
Яркий макияж, стройная фигура. Она стояла у кассы в юбке и красной жилетке, глазела с таким выражением лица, будто чувствовала себя виноватой. Хорошо выглядит в свои тридцать четыре года. На голове кепка, волосы торчат хвостиком.
Что сказать соседки? С её мужем я разговаривал, но будет от этого толк? Она работает, он шляется со своим другом, бухает. Бедная Ирина. Надо было мне жёстче с ним.
- Да, - немного замявшись, ответил я, - сегодня видел его с кем-то. Говорит, сослуживец приехал в гости.
Продавщица вздохнула, вытащила из микроволновки разогретую еду, плеснула напитки в пластмассовые стаканчики.
- Опять он вернулся? Недавно же был у нас! Еле выгнала его. Это Сергей. Зачастил к нам в гости. И не лень же человеку кататься из города в город. Всё, теперь будут веселиться сутками и вспоминать армейскую службу. Я больше не могу так. Извините, Николай, что гружу вас своими проблемами...
- Ничего страшного, - оборвал я женщину. - Всё в порядке. Мы же друзья.
И почему красивые женщины цепляются к алкашам? Нашла бы себе хорошего мужика. Дура. И поставила меня в неловкое положение. Обещал же, что разберусь с Мироном. А разве послушал он меня? Эх.
- Приятного аппетита.
- Спасибо, - улыбнулся прапорщик.
- О, уже и обед скоро, - взглянув на часы, сказала Ира. – Поеду домой кушать. Не травиться же здесь всякой дрянью. Шучу, шучу. Нормальная еда, но домашняя вкуснее.
Я присел за столик. Напарник приземлился рядом. Хот-дог оказался вкусным, но желудок требовал добавки. Свободное место в животе заполнило кофе и купленные вафли.

Перекусив, мы вернулись на маршрут патрулирования. Через минут двадцать раздался голос из рации:
- “618”, ответь “Вихрю”.
- На связи, - ответил я.
- Красноармейская улица, седьмой дом, из четвёртой квартиры на первом этаже звонила женщина, сообщила о покушении на жизнь. Разберись.
- Принял, - я перевёл рацию в режим ожидания и глянул на водителя: - Давай быстрее, включай люстру. Это недалеко, рядом с моим домом. Там Ира живёт!
Милицейская машина, завывая, помчалась к нужному адресу. Чёрт. Что там могло произойти? Худшие опасения лезли в голову. Секунды длились мучительно долго.

Подъехали к пятиэтажному зданию почти в плотную. На скамейке под тенью деревьев сидели старушки, с любопытством рассмотрели машину. С детской площадке доносился хохот, скрипели качели. Мы натянули каски, бронежилеты, не задумываясь, как это будет выглядеть со стороны. Я выскочил из машины с укороченным "калашом", свисающим на ремне на правом плече. Бабки между собой зашептались. Под пение птичек подбежали к металлической двери. Может, ничего серьёзного? Но тут резануло слух. Вверху справа треснуло стекло, рассыпались осколки, вылетела из окна сковорода на землю. Бабушки всполошились, поднялись со скамьи и убрались от греха подальше.
- Убью, сука! – донеслось изнутри.
- За мной! – сказал я и, введя код на двери, скрылся в здании.

Мы забежали в подъезд. Водитель не отставал, быстро преодолел со мной ступеньки. Перед глазами пронеслись серые стены, замазанные какими-то надписями. Но всё это не имело значения. Лишние мысли отброшены. Сердце пытается вырваться, воздух огромным потоком несётся в лёгкие. Справа доносился женский крик, её перебивал матерщиной незнакомый мужской голос. Я заметил цифру "четыре", подошел к двери. Снял автомат с предохранителя, дёрнул затвор. Пусть меня судят двенадцать, чем несут шестеро. Прапорщик, следуя примеру, схватился за пистолет. Внутри могло происходить что угодно. Я опустил ручку. На удивление дверь открылась. Перед нами открылась прихожая. По узенькому коридорчику бежала женщина, завернула в дальнюю комнату. За ней, выкрикивая проклятия, гнался мужчина с ножом в руке.
- СТОЙ! - выкрикнул я так громко, что не узнал собственный голос. - Остановись, брось нож на пол! Брось! Или стреляю!
Это подействовало на типа с ножом. Он застыл, с трудом держался на ногах, что-то пробубнил, но нож отшвырнул в сторону. На лезвии виднелась кровь. Под прикрытием моего автомата напарник подошел к гражданину, завёл ему руки за спину и надел наручники. Это был друг Мирона. А где сам Мирон?

Из комнаты доносились тихие вопли. Я вошел, забрасывая ремень с автоматом на плечо. Ира сидела на полу, прижавшись к кровати. Макияж под глазами размазался. Нос красный. Правая рука в крови. Я стиснул зубы. Проклятие!
- Ирина, вы в порядке? Всё закончилось.
Она просто сидела с отстранённым взглядом и первые минуты не могла ничего сказать. Стакан воды привёл в чувства.

Прибыла следственно-оперативная группа, бригада "скорой помощи". Перебинтовали руку женщине, вынесли из кухни тело соседа с ножевыми ранениями.
- Я пошла в обед домой, - начала объяснять Ира, держа перед собой стакан с водой. Она сидела на кровати, пыталась успокоиться, - чтобы выгнать этих алкашей. Достали. Что Мирон, что его друг. Сидят на кухне, пьют. Меня взяла злость, я начала кричать. Сергей взялся за нож, в шутку пригрозил мне, мол, не мешай мужикам общаться. - Она сделала паузу, допила воду, отчаянно заплакала. Участковый, выслушав, принял из её рук пустой стакан, отставил на тумбочку. - Мирону это не понравилось, он легонько ударил его. Сергей будто слетел с катушек и... и напал с ножом на Мирона.

Я ушам своим не верил. Как же так? Ведь я разговаривал сегодня с её мужем, а выходило, что нужно было присмотреться к его дружку, Сергею. Бедная Ира. Я крепко обнял её.
- Я закричала, выбежала с кухни и заперлась в комнате, - с трудом объясняла она. - Позвонила вам. Надо было на улицу бежать... Как-то не сообразила. Он выбил дверь в комнату, швырнул в меня сковородку, которая разбила стекло, вылетела на улицу. Осколки порезали мне руку. Потом мне удалось его отпихнуть и вырваться из комнаты. Сергей, будто ему это доставляло удовольствие, перегородил вход в подъезд. Я бежала по коридору, потом вы пришли... Хорошо хоть, что входную дверь в квартиру оставила открытой.

Денёк выдался тяжёлым. Я заполнил бумажки, сдал форму, оружие.
- Не бери в голову, Коля, - понимающе посмотрел на меня Денис на выходе из департамента.
Как такое не брать? Да, жести за всё время службы навидался. И здесь с лёгкостью можно потерять рассудок от самого "офигительного" шоу на земле, в первых рядах которого мы находимся. Но это произошло в соседнем доме. Совсем рядом. Женщина потеряла мужа, пусть и непутёвого. Пройдёт много времени, прежде чем она отойдёт от потери.
Я кивнул напарнику. Всё пройдёт. В конце концов многое от нас не зависит.